Часть первая.
Заповедник.
В
дуновении ветерка
Поиграют листья кроны
Утро лес вдали река
Просыпается природа
Потревожить этот мир
Не хочу - ступаю тихо
Первозданная Сибирь
Не сулит пока нам лихо
Лес не любит громких слов
Он шепнет тебе чуть слышно
И холодною росой
Обольет того, кто вышел
Что ж холодная роса не такое уж
несчастье
Разбудить смогла она
Тех, кто был у сна во власти
Глава первая.
Лесной зверь.
Апрель в Западной Сибири холодный месяц. И хотя снега
в этом году уже нет, утром еще белеют от изморози деревья в сосновом бору. Природа
замерла в ожидании тепла. В утренней дымке лес завораживает. Кажется, что эта
дымка легла паутиной на деревья и кустарники, заполнила все пространство
вокруг. Воздух чист и свеж. Тишина. Лишь изредка слышны шорохи и звуки
просыпающегося леса. Влажный воздух разносит их на большие расстояния. Деревья
стоят не густо, и идти одно удовольствие. Вот тропинка поворачивает в сторону и
в просеку прорывается луч восходящего солнца. Теплеет. Просыпаются птицы и уже
слышны их первые трели. День обещает быть солнечным и теплым. Но так бывает не
всегда.
Никитин лежал на топчане и думал о том,
что же влечет его снова и снова выходить в сосновый лес и выполнять свою
нелегкую работу. В окно заглядывали первые лучи солнца. Погода, словно
извиняясь за содеянное, решила побаловать его и лесных животных теплым и
солнечным днем. Но Никитин мог и не увидеть ее извинений. Его двухдневный
маршрут по территории заповедника подходил к концу, когда разыгралась
нешуточная буря в лесу и только близость сторожки спасла от холодной ночи в
промокшей одежде. И все же он любил свою работу, работу летописца заповедника,
которая приносила тяготы, лишения, но в то же время дарила ни с чем не
сравнимую радость от близости первозданной природы. Этот нетронутый человеком
мир был нужен ему, как воздух. В то же время старший научный сотрудник
Сибирского горно-лесного института Никитин Вячеслав Николаевич понимал, что и
он нужен лесу и заповеднику. Его работа так же оберегает этот природный уголок
от посягательств людей, как и лес оберегает его самого от непременных
«удовольствий» цивилизации. Можно сказать, что он, Никитин, был отшельником. Но
отшельником по долгу службы.
Никитин мечтал быть биологом всю свою жизнь. И если
другие мальчики в разное время хотели стать то космонавтами, то моряками, то
машинистами, то Никитин во все времена хотел только одного – быть биологом. И
это было не просто детское увлечение. Уже в пять лет Никитин в одиночку
ограждал муравейники от рассеянных прохожих, а в шесть с половиной лет
обнимался с псом, которого боялась вся улица. Но не всегда жизнь складывается
так, как хочется. Вячеслав вырос в интеллигентной семье. Его мать всю жизнь
проработала в одном закрытом НИИ Новосибирска, а отец, инженер – нефтяник по
образованию, развелся с матерью, когда Вячеслав был еще маленьким ребенком.
Несмотря на то, что мальчик рос очень наблюдательным и прекрасно понимал
природу, его талант раскрылся не сразу. Никитину не сразу удалось поступить в
институт на биофак. Смирившись со своей участью, он идет служить в армию. Но
вот парадокс – если до армии все складывалось в жизни Вячеслава неудачно, то, как
это ни странно, в армии все встало на свои места. Еще на КМБ5
Никитин попадает в поле зрения старшего инструктора капитана службы розыскных
собак Корпачева Петра Григорьевича, который предлагает будущему биологу пойти в
учебку. Конечно, занятия в учебке давались нелегко – до того, как попасть в
армию, Вячеслав не был физически развит. Однако терпение и выносливость были
присущи Никитину с детства. И он выдержал. После учебки Вячеслав полтора года
служит во внутренних войсках. За это время он получает опыт и знания работы с
животными. После армии он легко поступает на биофак Сибирского Государственного
университета. И дальше жизнь закрутилась. Во время учебы Вячеслав не бросает
работу с собаками, а работает в ДОСААФе инструктором. С возрастом Никитин становится
еще более целеустремленным. Его авторитет в мире собаководов растет. Однако сам
Никитин предпочитает авторитету среди людей – понимание среди собак.
Обостренное чувство справедливости с одной стороны и разочарование в людях с
другой стороны постепенно формируют у Никитина мировоззрение постороннего
наблюдателя, которое только крепнет с годами. Но это не мешает Вячеславу. Он не
одинок – у него есть животные. И снова, как и прежде, его детское увлечение
дает ему силы жить и развиваться. Никитин поступает в аспирантуру и через пять
лет защищает кандидатскую диссертацию. После защиты диссертации в Сибирском
государственном университете молодой ученый был направлен на работу в
горно-лесной институт, где через полгода получит должность летописца Западно-Сибирского
лесного заповедника. Поначалу казалось, что он долго не сможет выдержать
удаление от городской жизни и рано или поздно вернется в город. И только опыт
подсказывал ему, что не стоит никогда делать поспешных выводов. Так прошел год,
второй и постепенно лес начал втягивать его в свою жизнь. Никитин уже не ощущал
себя здесь лишним, а со временем так породнился с природой, что уже не
представлял себя иначе как на этой должности. Со временем он стал воспринимать
лесную жизнь как часть своей, в которой бывают плохие и хорошие моменты,
радость и горе, любовь и… В этот момент Никитин подумал, что пожалуй знает, что
отличает этот мир от мира людей. Животные не умеют ненавидеть. Наверное,
поэтому этот мир остается естественным и первозданным.
Дымка рассеялась. Солнце стремилось к
зениту. В лесу заметно потеплело, и можно было продолжать путь. Никитину, как
никогда, после вчерашнего ненастья, хотелось пройтись по лесу не спеша,
наслаждаясь чистым воздухом и красотой природы. Он всей душой любил этот мир.
Пару раз подходил к стволу дерева, прижимался к коре и вдыхал пьянящий аромат
соснового леса. Отмечал для себя знакомые места, где бывал раньше, записывал
наблюдения, иногда фотографировал. Свежие следы животных говорили о том, что
лесная жизнь кипит где-то рядом. И только его присутствие слегка настораживало
коренных обитателей. Но Никитин не обижался на то, что лес все же скрывает от
него свою жизнь. Он понимал и принимал такие правила игры. За время службы в
заповеднике он научился читать все происходящее в лесу как книгу, только вместо
слов ему служили следы животных и птиц. Вот и сейчас его заинтересовали свежие
следы кабана на песке, возле которых рядком были следы маленьких копий кабаньих
копытец. Такие следы он видел четвертый раз за последние полчаса. Это радовало.
В этом году зима была не очень суровая и видимо, поэтому большинству молодняка
дикой свиньи удалось выжить. Но кое-что Никитина и насторожило. На участке
традиционных маршрутов куньих возле небольшой речушки в лесу он не обнаружил ни
одного следа этих животных. Возможно, просто наблюдаемая семья поменяла место
логова а, следовательно, и маршруты перемещений, а возможно… Впрочем Никитин не
стал делать безосновательных предположений о «помощи» человека, а лишь решил
выяснить причину ухода куницы, придя к этим местам еще раз через несколько
дней.
Тропа повернула еще раз, и далеко в
низине Никитин увидел свой дом, в котором прожил последние десять лет. Через
полчаса он будет дома. Близость жилища заставила зоолога ускорить шаг. К тому
же вечерело и снова начала портиться погода. Становилось зябко.
Придя в дом, смотритель заповедника
растопил печь, и пока комната, в которой он жил зимой прогревалась, он еще раз
обдумал все увиденное в лесу, сделал кое-какие заметки в журнале маршрутов и
летописи. Через полтора часа Никитин поужинал разогретым сухим пайком и лег
спать. Уставшее тело расслабилось, и сознание быстро отступило. Больше в этот
день ничего не произошло.
Дом, построенный еще предыдущим лесником, хорошо
сохранял тепло. И хотя за окном снова свистел ветер и срывался снег, за ночь
Никитину лишь один раз пришлось вставать, чтобы подбросить дров в печь. После
сна утром смотритель чувствовал себя бодрый и отдохнувшим. Догорало поленце в
печи, и надо было принести еще дров из сарая. Никитин одел свою любимую
«афганку», которую носил как домашнюю одежду и вышел во двор. Ветер хлестал его мокрым снегом по щекам и не давал
вдохнуть полной грудью. Вячеслав еще раз задумался о предыдущей ночи, когда мог
остаться в лесу в такую погоду. Но уже через две минуты он был в доме, грелся и
не вспоминал о превратностях судьбы. Хотелось есть и Никитин решил приготовить
что-нибудь этакое, если в принципе можно было надеяться на разнообразие еды в
его условиях. В запасах оставалась тушенка, рыбные консервы, сухари, макароны и
несколько видов круп. Поразмыслив, Никитин решил приготовить себе на завтрак
макароны по-флотски.
После завтрака с 10 до 11 было время для получения
радиограмм и других сообщений. Получив сообщения, Вячеслав взялся за
систематизацию тех данных, которые получил в результате своего двухдневного
похода. Методично, раз за разом он вносил записи в журнал по программе
«Летопись природы». Вот и в этот раз он взялся за этот журнал в первую очередь.
Просмотрев записи, Никитин понял, что накопились данные об изменениях в
популяции парнокопытных. И данные, занесенные в журнал после предыдущих
походов, это подтверждали. Взяв по карте маршруты своих перемещений, он отметил
места, где следы дикой свиньи встречались чаще всего. Потом обвел полученную
территорию, и получилось, что концентрация животных на исследуемом участке за
последний год значительно увеличилась. Никитин еще какое-то время поработал с
записями, внес данные о наблюдении за перемещением птиц, отметил, что возможно
была обнаружена в ветвях деревьев скопа (он не смог рассмотреть птицу в бинокль
как следует) и закрыл журнал. Посидел еще какое-то время за рабочим столом,
попытался спланировать поход к логову куниц, где вчера не обнаружил следов
животных и лишь затем отвлекся от своей работы и решил почитать. Подбросив еще
палений в огонь, Никитин выбрал книгу из своей небольшой в основном
специализированной библиотеки и улегся на топчан. До вечернего радиосеанса
можно было отдохнуть и насладиться книгой. Это был рассказ Джеральда Даррелла
«Натуралист на мушке».
Вечерний радиосеанс принес неожиданное известие. На
его участок с проверкой направляются инспектора из областного управления
министерства природного хозяйства. Базироваться они будут в ближайшем поселении
в 376 км
от заповедной территории, а инспекцию проводить на вертолете. Никитин подумал,
о том, какое счастье, что для высокопоставленных лиц его маленький дом не может
служить лагерем и комиссии только изредка бывают здесь проездом. Приняв
информацию и отметив в календаре сроки прибытия чиновников, Вячеслав вышел во
двор. К тому времени погода успокоилась, и лишь слабый ветерок покачивал
деревья в близлежащем лесу. Пахло свежестью и хвоей. Закат был ярко красным и
предвещал ветреную погоду на завтра. Ужин как обычно прошел незаметно, и только
отсутствие овощей и фруктов давало о себе знать. Из радиограммы Никитин узнал,
что продукты ему доставят примерно через неделю, если будет летная погода, а
значит, терпеть однообразие пищи осталось уже не долго.
Утро следующего дня ознаменовалось сразу двумя
радостными и трогательными событиями. Никитин решил посвятить этот день осмотру
близлежащих окрестностей с целью пополнения запасов дров (заканчивался
отопительный сезон и его запасы были на исходе). После завтрака он вышел в
направлении на юго-запад в сторону небольшого участка лиственного леса, где
периодически пополнял свои топливные ресурсы валежником и старой древесиной.
Благо после двух ветреных дней в таком лесу всегда находилось чем поживиться.
На подходе к участку заветного леса возле балки Никитин обнаружил, что на
старом гнездовании сапсана сидела молодая птица. Похоже, что это был молодой
самец. Если бы только он смог найти себе пару в этом лесу. Вячеслав постарался
обойти как можно дальше то место, где сидел сокол. Хищные птицы этого семейства
крайне осторожны и могут мигрировать с той территории, где их потревожили.
Обойдя балку, Никитин повернул правее, чтобы выйти на участок, который был ему
хорошо знаком. В подлеске в низменной болотистой части лиственного леса росла
клюква и, хотя в прошлом году в сентябре он наведывался сюда неоднократно,
возможно, что кое-где остались плоды с прошлого года.
Собрав сморщенные плоды прошлогодней клюквы, Никитин
повернул назад. И вдруг его взор оказался прикован к небольшому подлеску, под
которым проклюнулись первые побеги ландыша. Зоолог впервые в этом году увидел
первоцветы. Несмотря на бушевавшие в предыдущие два дня вихри, побеги стояли
крепко и излучали уверенность в своих силах. Возможно, они проклюнулись только
сегодня. Значит, грядет потепление. Растения, как и животные, чувствуют
приближающиеся изменения погоды. Весна.
На обратном пути Никитин нашел поваленное старое, но
относительно некрупное дерево и после нехитрой обработки топором торчащих веток
привязал его к веревке. Ветки укрепил поверх бревна и только после этого
привязал всю охапку к небольшой четырехколесной тачке, которую привез с собой.
Предстоял еще нелегкий путь домой.
На следующее утро была хорошая погода и Никитин, уверовавший в «прогноз»
первоцветов решил выйти к логову куниц. После основательных приготовлений (в
тайгу нельзя выходить без запаса пищи и воды минимум на неделю) зоолог затушил
печь и, закрыв дверь в дом, вышел в северо-восточном направлении. До логова
было полдня пути, и Никитин решил для себя, что на обратном пути он переночует
в сторожке, до которой от логова было около 5 км. Погода радовала и через
четыре с половиной часа ученый был уже около места, где в прошлом году наблюдал
самку лесной куницы4 с четырьмя детенышами. Территория заваленного
валежником леса еще хранила следы пребывания животных. Но все признаки были
явно прошлогодние. Никитин решил обойти район в радиусе около пятисот метров от
места логова и присмотреться к тому, нет ли где-нибудь поблизости новых следов
зверька. Стараясь выбирать маршрут по свободной от валежника местности и не
шуметь, зоолог обходил район, ориентируясь по компасу. По пути ему иногда
попадались интересные зарисовки лесной жизни, как например стая белок, весело
играющих в какую-то свою чехарду или несвежие следы бурого медведя. Однако
следов пребывания лесной куницы нигде не было. Никитин уже отчаялся что-либо
узнать о судьбе своих подопечных, как вдруг его опытный взгляд заметил какое-то
шевеление в густом подлеске впереди по пути следования. Зоолог присел и достал
бинокль. Но в ответ зверь замер в густоте леса и не подавал признаков жизни.
Вячеслав решил лечь на землю, достал из рюкзака подстилку и расстелил ее перед
собою. Прошло около пятнадцати минут, как вдруг в направлении предыдущего
шевеления ученый увидел в бинокль зверя. Это была куница и, похоже, что самка.
В пасти она несла какую-то некрупную живность – похоже молодого зайца.
Принюхиваясь к воздуху, она короткими шажками продвигалась в том направлении,
откуда пришел Никитин. Ее явно беспокоил запах в воздухе. Но все же
|